Вильям и Мэри - Страница 7

Я лежал на спине и ел грушу. Она была вкусная, и в ней были три маленьких зернышка, которые я вынул изо рта и положил на край тарелки.

-Я пойду на это, - сказал я спокойно. - Да, клянусь Богом, я на это пойду. Когда Лэнди снова навестит меня завтра, я прямо скажу ему, что согласен.

Все произошло именно так быстро. И с тех пор я стал чувствовать себя намного лучше. Я удивил всех, проглотив огромный завтрак, а вскоре после этого ты, как всегда пришла меня навестить.

Но как же я хорошо выгляжу, сказала ты мне. Хорошо выгляжу, веселый, радостный. Что-нибудь произошло? Есть хорошие новости?

Да, сказал я, есть. А затем, если помнишь, я попросил тебя сесть, устроиться поудобней и тут же стал объяснять тебе, как можно деликатнее, что намечается.

Увы, ты и слушать не захотела. Не успел я начать рассказывать тебе об этом лишь в самых общих чертах, как ты пришла в ярость и сказала, что это отвратительно, безобразно, ужасно, немыслимо, а когда я попытался продолжить, ты вышла из комнаты.

Итак, Мэри, ты знаешь, после этого я много раз пытался поговорить с тобой на эту тему, но ты неизменно отказывалась меня выслушать. Поэтому перед тобой это письмо, и я могу лишь надеяться, что тебе хватит здравого смысла позволить себе прочитать его. У меня ушло много времени на то, чтобы написать его. Прошло две недели с тех пор, как я нацарапал первое предложение, а сейчас я намного слабее, чем тогда. Сомневаюсь, чтобы у меня хватило сил добавить к этому еще что-нибудь. Прощаться я, безусловно, не буду, поскольку есть шанс, пусть крошечный, что, если Лэнди все удастся, я смогу тебя фактически увидеть снова, если ты, конечно, заставишь себя прийти навестить меня.

Я распоряжусь, чтобы эти бумаги доставили тебе не раньше чем через неделю после того, как меня не станет. К этому времени, таким образом. когда ты сидишь и читаешь их, семь дней уже прошло с тех пор, как Лэнди сделал свое дело. Возможно, даже тебе самой уже известен результат. Если же нет, если ты умышленно держалась в стороне и отказалась иметь к этому хоть какое-то отношение, - а я подозреваю, что так оно и есть, - пожалуйста, прошу тебя пересмотреть свое решение сейчас и позвонить Лэнди, чтобы узнать как у меня обстоят дела. Большего от тебя не требуется. Я ему сказал, что, возможно, свяжешься с ним на седьмой день.

Твой верный муж Вильям.

P.S. Будь добродетельной женщиной, когда я умру, и всегда помни, что вдовой быть труднее, чем женой. Не пей коктейли. Не трать напрасно деньги. Не кури сигареты. Не ешь мучного. Не пользуйся губной помадой. Не покупай телевизор. Тщательно пропалывай летом мои грядки с розами и мой альпийский садик. И кстати, предлагаю тебе отключить телефон, поскольку мне он больше не нужен.

В."

Миссис Перл медленно положила последнюю страницу рукописи рядом с собой на диван. Губы ее маленького рта были поджаты, и у ноздрей пролегла белизна.

Право! Неужели после всех этих лет вдова не заслужила немного покоя?

А эта мерзость?! Страшно подумать. Гадко и жутко. При одной мысли в дрожь бросает. Она достала сумку и взяла еще одну сигарету. Закурила, глубоко затягиваясь и пуская дым клубами по всей комнате. Сквозь дым она видела свой красивый телевизор, совершенно новый, блестящий, огромный, прижавшийся нахально, но в то же время будто несколько робея к поверхности того, что раньше служило Вильяму рабочим столом.

Что бы он сказал, подумала она, если бы сейчас увидел его?

Она задумалась, вспоминая, как в последний раз он застал ее с сигаретой. Это было около года назад, она сидела на кухне у открытого окна и торопливо курила, чтобы успеть до его прихода с работы. По радио громко звучала танцевальная музыка, она повернулась, чтобы налить себе еще чашку кофе, а он как раз оказался в дверях, огромный и мрачный, уставившись на нее сверху вниз этими своими ужасными глазами, и в центре каждого из них сверкали черные точки гнева.

После этого в течение четырех недель он сам оплачивал домашние счета и совсем не давал ей денег, но откуда ему было знать, что она отложила больше шести фунтов и спрятала в коробку из-под мыльных хлопьев в шкаф под мойкой.

-В чем дело? - спросила она у него как-то за ужином. - Ты боишься, что я заработаю себе рак легких?

-Нет, - ответил он.

-Тогда почему мне нельзя курить?

-Потому что я это не одобряю, вот почему.

Он также с неодобрением относился и к детям, и в результате их у них тоже не было.

Где он сейчас, этот ее Вильям, ничего никогда не одобрявший?

Лэнди будет ждать, что она позвонит ему. Но надо ли ей звонить?

Пожалуй, нет.

Она докурила сигарету, потом сразу же зажгла другую, прикурив от окурка. Она посмотрела на телефон, восседавший на рабочем столе рядом с телевизором. Вильям просил ее позвонить. Он особенно хотел, чтобы она связалась с Лэнди, как только прочитает письмо. Она колебалась, пытаясь изо всех сил подавить в себе то прежнее прочно укоренившееся чувство долга, от которого еще никак не отважилась избавиться. Затем она медленно встала и пошла к телефону. Нашла в книге номер, набрала его и стала ждать ответа.

-Будьте добры, я бы хотела поговорить с мистером Лэнди.

-Кто его спрашивает?

-Миссис Перл. Миссис Вильям Перл.

-Одну минуту, пожалуйста.

Почти тут же Лэнди ответил на другом конце провода:

-Миссис Перл!

-Да, это я.

Последовала непродолжительная пауза.

-Я так рад, что вы наконец позвонили, миссис Перл. Надеюсь, у вас все в порядке? - Голос его звучал тихо, бесстрастно, учтиво. - Скажите, у вас нет желания подъехать сюда в больницу? Тогда мы могли бы немного побеседовать. Я полагаю, вам не терпится узнать, чем это все закончилось?